Гнев Новороссии.

· · ·

Повод для применения военных медиков приключился на следующий день, ближе к обеду. Причем – в стане врага.

Осажденный бандеровский гарнизон решил провести контрбатарейную борьбу. В распоряжении карателей, запертых в «павлоградской мышеловке», было несколько орудий калибра 122 и 152 миллиметра и тяжелых минометов.

Однако и тут было не все однозначно. Износ стволов орудий после многомесячного обстрела Славянска уже давно стал критическим. К тому же орудийные расчеты, набранные из наспех обученных, но зато патриотичных селян Галичины, попросту не понимали, насколько важно техническое обслуживание тяжелого оружия. Результаты всего этого безобразия не заставили себя долго ждать.

Едва только «свидомые» канониры дали залп, на месте двух гаубиц взметнулись дымно-огненные вихри взрывов! Тяжеленные шестидюймовые снаряды с полными метательными зарядами рванули прямо в канале ствола! Во все стороны из эпицентра взрыва полетели перемолотые и поджаренные ошметки мяса артиллеристов, обломки орудия, исковерканные детали. Оторванный и перекрученный массивный лафет ударил в штабель снарядов, лежащий прямо на грунте. Как говорится, «конец немного предсказуем!..».

Мощнейший взрыв потряс окрестности, казалось, сама земля разверзлась Геенной Огненной под ногами оккупантов.

Хотя, конечно же, во всем злобный Путин виноват и «сепаратисты-колорады» из Донецка!

Чапай крепко, «по-революционному» выругался, едва удержавшись на ногах.

– Нехило шандарахнуло! – констатировал интеллигент из Санкт-Петербурга.

Минут через пятнадцать на наблюдательный пункт Чапая прибежал вестовой с передового блокпоста.

– Товарищ командующий! Там «укропы»[65] вышли на наш блокпост под белым флагом.

– Что, уже сдаются?

– Никак нет, это – парламентеры. Им требуется срочная медпомощь.

– «Медицина», ваш выход! – обернулся к мирно дремлющему в кресле Константину Новикову грозный Чапай. – Только не шибко там усердствуйте, поберегите силы для наших.

– Товарищ командующий, для «медицины» нет ни «наших», ни «ваших», всех лечим одинаково, – больше из упрямства ответил русский военврач. – Разрешите выполнять?

– Идите, товарищ старший лейтенант. Только я вам конвой выделю. Чтоб сильно не усердствовали, – как всегда двусмысленно, с закавыкой, пошутил Чапай.

Старший лейтенант Новиков быстро собрал своих ребят и на двух медицинских броневиках подъехал к бандеровскому блокпосту. Его сопровождали еще два новеньких БТР-82А Вооруженных сил Новороссии и «КамАЗ» под флагом Красного Креста для вывоза раненых.

– Здоровеньки булы! – поприветствовал «нациков-гвардейцев» Константин Новиков. – Где раненые?

– Там далі… Поранених дуже багато, і всі – дуже важко, – на бледных лицах нацгвардейцев застыло одно и то же выражение: растерянности и страха.

С брони БТР-82А пружинисто спрыгнул командир эскорта с оранжево-черными шевронами на камуфляже. Черный лоснящийся автомат Калашникова с «подствольником» и коллиматором он держал наготове.

– Учтите, «бандерлоги», мы здесь – с гуманитарной миссией! Если хоть один волосок упадет с головы медиков – никто с вами церемониться не будет.

– Валили бы вы отсюда, хлопцы… – искренне посоветовал им старший лейтенант Новиков.

Некоторые из них и действительно развернулись, намереваясь уйти с поста. На них зашикали остальные.

– Если все же соберетесь уходить, оружие оставляйте нам, – «дружески посоветовал» русский офицер.

Бронетранспортеры под красными стягами с косым Андреевским крестом остались стоять на блокпосту Нацгвардии Украины, а два бронированных джипа с красными крестами на бортах покатили дальше по улицам обезлюдевшего города.

Развороченные позиции бандеровской артиллерии находились на западных окраинах Павлограда, в районе бывшей автостанции и рынка. Здесь перед глазами русских военных медиков предстала ужасающая картина разрушений. Окрестные двухэтажные дома еще сталинской постройки были попросту сметены. Те, что подальше, – превращены в руины. На самой артпозиции среди огромных воронок – бесформенные клубки оплавленного и перекрученного металла. Вокруг ходили солдаты Национальной Гвардии Украины, в буквальном смысле слова выковыривая обгоревшие фрагменты тел из грязи. Чуть дальше стояло несколько пожарных машин.

На бронированные медицинские джипы никто вообще не обращал внимания.

– Где больница?

Кто-то из нацгвардейцев неопределенно махнул рукой в сторону.

Городская больница Павлограда была переполнена ранеными. Местные врачи пытались сделать хоть что-нибудь, чтобы спасти жизни тех, кто выжил в огненном вихре. Операционная работала круглые сутки, и больше всего здесь было ампутаций.

Старший лейтенант Новиков встретился с главврачом. Тот жадно курил прямо в коридоре, халат и хирургическая маска были заляпаны кровью.

– Вы военврач? Идите, мойтесь, и – в операционную, подмените моих хирургов. А санитары пусть эвакуируют раненых в Донецк. Там вроде бы неплохие травматологический и ожоговый центры…

– А что, в Днепропетровск вы раненых эвакуировать не можете? Все-таки ближе. Мы бы организовали «гуманитарный коридор». Обеспечили бы техникой…

– Как вы не понимаете: они же нас бросили! Просто – бросили! – дотлевший до фильтра окурок полетел в открытое окно. – В Днепропетровске сейчас форменная истерия: готовятся оборонять «оплот свободной Украины» от «донецких орд». Заметьте, уже не «русских», а «донецких»!

– Хорошо, мы с фельдшером остаемся, а мои стрелки-санитары обеспечат погрузку и эвакуацию раненых.

Военврач Константин Новиков и военфельдшер Дмитрий Чернавин оперировали тридцать часов подряд. Раненых оказалось даже гораздо больше, чем думали вначале. Русские санитарные джипы и грузовик совершили три рейса за эти сутки, даруя надежду на спасение тем, кто пришел на землю Донбасса убивать без разбору восемь миллионов жителей этого края металлургов и шахтеров.

Когда русские военные медики уезжали обратно, никто из Нацгвардии Украины не посмел их остановить.

Но у блокпоста на въезде в Павлоград со стороны Красноармейска случилось страшное.

Вслед за покидающими город русскими броневиками побежала, побросав оружие, и часть бойцов Нацгвардии Украины.

– Ми не хочемо більше гинути за цих олігархів! Нехай собі самі воюють! Нас ненавидять місцеві мешканці, яких ми, нібито «захищаємо»! Від кого?! Та вони від нас обороняються! Ми тут – окупанти. А росіяни ось наших поранених оперують!!!

– Стійте! Зрадники! Я наказую вам зупинитися – інакше відкриваю вогонь на ураження! По зрадниках незалежної України – вогонь!!![66].

С блокпоста и с пятиэтажки рядом загрохотали пулеметы бандеровцев. Раскаленный свинец выкашивал своих же, решивших сложить оружие и не заниматься бессмысленным братоубийством. Солдаты Нацгвардии Украины падали на мокрый асфальт, и вместе с жизнью в их глазах гасла и надежда на ту самую Украину, ради которой они сражались…

Стрелки турельных пулеметных установок на медицинских джипах развернули стволы.

– Командир, нужно прикрыть их огнем!

– Мы не имеем права вмешиваться! Мы – под красными крестами! Ай, блядь!!! Водителям – вперед! Прикроем, хотя бы броней. Развернуть русские флаги! Может, это их остановит…

Оба бронированных джипа СПМ-2 «Тигр» выполнили крутой разворот, почти вираж, и рванули вперед, прямо на стену огня!

Русские военные медики не имели права стрелять, однако их охрана – два бронетранспортера БТР-82А Новороссии – защищать своих подопечных были обязаны! Грохот 30-миллиметровых пушек 2АЧ2, сверкание трассеров – словно молнии пасмурным днем. Пары коротких очередей хватило, чтобы «заткнуть» пулеметчиков-«бандерлогов», стрелявших по своим. Русские военные медики, рискуя жизнями, подобрали раненых нацгвардейцев, решивших прекратить бессмысленную бойню.

– А «самые правдивые в мире» украинские журналисты скажут потом, что это русские военврачи под видом оказания помощи устроили кровавую бойню среди защитников независимой Украины! – заметил военфельдшер Дима Чернавин.

– Я в этом и не сомневаюсь! – в тон ему ответил Константин Новиков. – Ну, да и похрен! Главное, что мы хотя бы нескольких раненых с того света вытащим.